В полевой сезон 2004 года было принято решение продолжить исследование и паспортизацию шведской галеры Ertrus, погибшей в ходе Выборгского морского сражения и найденной подводно-археологической экспедицией «Память Балтики» в конце 2003 года на банке Пааслуото на глубине 15 м.
Сама история галеры уносит нас в овеянные романтикой времена абордажных схваток в боях флотов средиземноморских стран за господство на море.
Галера – гребной корабль с недостаточно развитым парусным вооружением, начавшая служить человечеству уже с 3500 года до н. э. и вплоть до XIX века. Практически пять с половиной тысяч лет существовали эти гребные суда, с которыми связаны знаменитые морские сражения прошлого: битвы египтян со средиземноморскими соседями при Рамзесе III, битвы при Саломисе, Актиуме и знаменитая битва при Лепанто, состоявшаяся 7 октября 1571 года, в которой приняло участие 576 боевых галер, а общие потери составили 45000 человек. В этой битве Священной лиги против турецкого флота командиром штурмовой абордажной партии участвовал будущий автор «Дон Кихота» Мигель де Сервантес Сааведра, тогда же он и потерял руку.
Громадные боевые суда античности имели от трех до пяти рядов весел (это 5 этажей-палуб, на каждой из которых побортно размещались ряды гребцов, причем только на одном весле сидело до пяти-шести человек). Кроме гребцов на галере размещался собственно боевой состав – морская пехота, а также абордажные кошки, трапы, метательные орудия, греческий огонь. Естественно, век от века менялось вооружение, происходил переход от пятиэтажных надстроек к однопалубным кораблям, размещению уключин весел на одной мощной продольной балке – постице и к увеличению числа гребцов до семи человек на одно весло. Гребцов располагали на корпусе, а сам корпус галеры сверху полностью закрывался палубой. Галера конструктивно представляла собой герметичную сигару, на которую сверху ставили раму и уже на ней сооружалась надстройка в соответствии с пушечным вооружением, количеством принимаемого морского десанта и числом весел.
Это были плоскодонные суда с длинным и узким корпусом. На корме имелось легкое укрытие, верх которого образовывали деревянные дуги, покрывавшиеся тканью – канифасом.
Спереди слегка приподнимался носовой выступ наподобие тарана, называвшийся шпирон, к которому через всю галеру, с кормы на бак идет между рядами гребцов помост – куршея для абордажных партий и команды галеры, поэтому и пушки, установленные на баке и нацеленные вперед, назывались погонными, или куршейными. Высота полета ядра регулировалась направляющим клином, подложенным на задней части станка под орудие, ствол которого вращался на цапфах деревянного станка. При стрельбе нужно было нацеливаться поворотом галеры. Станки галерного орудия были в виде коробки без колес. Они стояли в «салазках» – тяжелых деревянных брусьях, между которыми как по рельсам станки и откатывались после выстрела.
Куршея к тому же была вторым (после киля) «позвоночником» для предотвращения изгиба корпуса, выполнялась из мощных досок и была связана со шпангоутами и палубой, закрывавшей корпус галеры сверху. В нее также врубались скамьи (банки) для гребцов. Уключины для весел были штыревые и вбивались в брус (постицу), идущий по верху книц, вынесенных за борт. Этим достигался вынос точки вращения весла дальше от гребца, чтобы выгоднее использовать принцип рычага (в настоящее время эту задачу на гоночных лодках решают посредством уключин, установленных на выносных кронштейнах). Необходимая длина весел в соотношении длины и ширины судна оставалась секретом каждой семьи судостроителей и каждой верфи. Известный кораблестроитель Фредерик Чапман в 1768 году даже написал работу для Шведской академии наук под заголовком «О проблеме нахождения правильных пропорций для весел, особенно для галер», в которой мастерски обосновал идеальную длину весел. На внутреннем конце весла были установлены захваты для рук, так как само весло было слишком толстым для гребца. Традиционно на галерах ставили якоря типа «кошка» (железное веретено, несущее 4 или 5 загнутых кверху рогов с лапами). Число якорей достигало четырех, не считая двух запасных.
Галера чаще всего несла 2-3 мачты с латинским вооружением парусов, которые в бою убирались и разворачивались в диаметральной плоскости галеры. На высоком флагштоке, на корме, как правило, по правому борту, галера несла большой флаг своего государства. Работа на галерах была очень тяжелой. Число смертей из-за перенапряжения, тепловых ударов и, прежде всего, воспаления легких было велико, если к тому же все это перенести в наши холодные балтийские воды! Ну, а если гребцы были прикованы к своей банке, то в случае гибели галеры они вместе с нею шли на дно…
На Балтике большой галерный флот был у России при Петре I. Основу его составляли выработанные Петром I как тип боевой галеры скампавеи, или более конкретно – «выборгские галеры». 2 июля 1712 г. генерал-адмирал Ф. М. Апраксин писал контр-адмиралу И. Ф. Боцису: «Царское Величество указал вместо русских брегантинов, которые строят на Ижоре, делать полугалеры такие, какие строены под Выборхом». Скампавея – быстроходное судно длиной до 30 метров, осадка с десантом – 137 см, 12-18 пар весел, 1-2 мачты с треугольными парусами, 1-2 погонные пушки, могла принять до 150 человек для абордажного боя. Именно эти галеры принесли России и молодому Балтийскому флоту победы при Гангуте в 1714 г. и при Гренгаме в 1720 г.
Победы русских заставили шведов заняться строительством своего галерного флота. Шведский король ГуставIII, вынашивая планы реванша за поражения Швеции в Северной войне 1700-1721 гг. и в войне 1743 г., ставит задачу главному конструктору шведского флота Фредерику Чапману создать шведский галерный флот («шхерный флот») с конкретной направленностью войны с Россией, а, следовательно, ведения войны в финских шхерах. Этот флот должен был нести мощный десант морской пехоты, быть самостоятельной оперативной единицей, не подчиняться командующему корабельным флотом и быть главной ударной силой армии и флота в достижении основной цели войны, а таковой целью Густав III ставил захват столицы Российской империи Санкт-Петербург. Готовясь к войне с Россией, Густав III довел численность армии до 50000 человек, флота открытого моря, или ортлогов (линейных кораблей и фрегатов) до 50, «шхерный флот» до 300 боевых единиц, который и должен был прорваться и высадить 20000 десанта морской пехоты в районе Ораниенбаума. Этот десант совместно с армией, прорывающейся по шведскому плану ведения войны через Выборг и Кексгольм, должен был взять в клещи Санкт-Петербург и захватить его! Основу шхерного флота составили разработанные Чапманом как новое «секретное оружие» против русских large and small gunboat – большая и малая пушечные лодки. Большая пушечная лодка: восемнадцативесельная, двухмачтовая с прямыми парусами, длина 17 м, осадка 75 см, вооружение: две 24-фунтовых пушки соответственно в носу и в корме, экипаж 55 человек, десант в 50 человек, и малая пушечная лодка с одной 24-фунтовой пушкой в корме. Продовольствия на лодках было всего на 8 суток.
За время русско-шведской войны 1788-1790 гг. было построено около сотни больших и 80 малых пушечных лодок, составивших основу шхерного флота. Хотя Чапман и шведская историография подают эти пушечные лодки, как «новый» шаг в области военного кораблестроения, на самом же деле простейшее сравнение их тактико-технических характеристик с «выборгскими галерами» не оставляет никаких сомнений в добросовестном использовании шведами основных характеристик петровской скампавеи.
Но и шведские галеры более ранней постройки, характеризующиеся большими размерами и более мощным вооружением, также приняли участие в боевых действиях. Необходимо отметить их главный недостаток: большее число пушек требовало увеличение осадки и ширины корабля, что не позволяло силами гребцов иметь большой ход, а наличие большого числа гребцов не позволяло иметь большое число парусов, то есть они были плохи и как гребные, и как парусные корабли. После войны шведы перевели их в разряд бомбардирских кораблей.
В ходе Выборгского морского сражения при прорыве шведского флота (а это более 300боевых единиц) Северным фарватером ранним утром 22 июня 1790 года, сначала проследовав сквозь строй линейных кораблей отряда контр-адмирала И.А. Повалишина, а затем при уклонении от огня фрегатов контр-адмирала П.И. Ханыкова, командир галеры Ertrus, поддавшись авторитету командира 74-пушечного линейного корабля Lovisa Ulrika, слепо последовал за ним и также налетел на каменный хребет банки Пааслуото и разбил свой корабль…
В полевой сезон 2003 года в ходе обследования гидролокатором бокового обзора банки Пааслуото непосредственно между ее двумя хребтами (расстояние между ними по дну на глубине 15 метров сужается до 100 метров и при работе возникало опасение самим не врезаться в подводные скалы) в этой расщелине в районе несколько севернее корпуса линейного корабля Lovisa Ulrika на экране монитора мы явственно увидели гребенку из пяти-шести поднимающихся над грунтом обломков шпангоутов. Алексей Филиппов зафиксировал координаты обнаруженного подводного объекта, и мы еще не менее трех раз прошли этим галсом, уточняя данные гидролокатора бокового обзора. Хотя свою основную работу мы направили на поиск и исследование деревянного парусного судна петровского времени, доставлявшего обработанный гранит из выборгских каменоломен в строящийся Санкт-Петербург, все же в район обнаруженных шпангоутов была направлена водолазная станция аквалангистов, и Алексей Туржов на глубине 13 метров нашел деревянный шкив от блока. Однозначно шкив был определен как фрагмент такелажа шведского корабля, так как подобные детали блоков со шведских кораблей мы поднимаем практически ежегодно.
До конца полевого сезона мы сделали еще два выхода в этот новый район поиска, нашли несколько больших фрагментов корпуса корабля, но не могли определенно сказать, что же мы видим. Зимой работали в архивах.
В полевой сезон 2004 года мы продолжили работы на банке Пааслуото в районе обнаружения шпангоутов. Выяснили, что отдельно лежащий массивный брус сечением 35х35 см и длиной 16 метров – постица, которая выносится за борт галеры и предназначена для установки уключин, увеличивая тем самым для гребцов рычаг весла. Через каждые 35 см постица имеет пазы с углублением 4 см, которыми она ложится на выходящие за борт поддерживающие ее балки-кницы, а уже в этих пазах имеются сквозные отверстия диаметром до 10 см, куда вставлялись уключины галерных весел и упоры фальконетов.
По постице Дмитрий Сизов вышел на деревянный корпус корабля. Холодная весна и не набравшее тепло лето не дали возможности развиться микроорганизмам и поэтому при температуре воды 10-12 градусов видимость была не менее 8 метров. Это позволило Александру Костину и Дмитрию Столбову произвести все замеры и сделать хорошие подводные фото- и видеосъемку.
Традиционно от погибшего корабля остался только силовой корпус, но совершенно своеобразный, отличающийся от силовых корпусов шведских линейных кораблей и фрегатов: он имеет больший развал невысоко поднимающихся над грунтом шпангоутов. На грунте из мелкого галечника, песка и местами глины генеральным направлением 230 градусов лежит корпус корабля со сплошными, выходящими из-под палубного настила на оба борта шпангоутами. Шпангоуты: дуб, размером 12х13 см, шпация (расстояние между шпангоутами) 5-7 см. Важная деталь – по всей длине от одного борта до другого шпангоуты являются единым целым и не имеют угловых соединений! Так как мы это видели впервые и, естественно, чтобы не ошибиться, именно эту деталь осмотрел каждый аквалангист. От середины днища шпангоуты плавно изгибаются вверх к бортам. Расстояние между шпангоутами по их концам с борта на борт – 6 метров. Между собой шпангоуты скреплены прочными досками внутренней и наружной обшивки толщиной до 5 см и шириной до 30 см, причем наружная днищевая обшивка сохранилась полностью от левой скулы до правой. Доски наружной обшивки крепятся к шпангоутам красномедными нагелями. Сохранилось 18 шпангоутов, их концы поднимаются над грунтом на 1,2-1,5 метра. Общая длина сохранившегося силового корпуса корабля – 7 метров. Классифицируем исследуемый объект как плоскодонный боевой корабль. Обследовали район 200х200 метров от центра силового корпуса погибшего корабля. Были найдены и подняты: фрагмент доски от куршеи (258х20х6 см) с многочисленными малыми медными гвоздями, которые крепили брезент, чтобы исключить скольжение на голой доске при движении команды галеры и солдат десанта; фрагмент бархоута (315х16х6 см) – продольная балка, идущая вдоль борта от носа до кормы для придания жесткости корпусу (на линейных кораблях это стрингер); два фрагмента шпангоутов: 108х7х12 см и 166х13х12 см и галерный четырехрогий якорь (101х15х93), рым которого проржавел полностью и отвалился.
Традиционно для того, чтобы лично осмотреть новый подводный объект при решении его идентификации, или говоря не птичьим языком, а русским, определить, что же мы нашли, иду под воду. Буквально с первых метров попадаешь в другой цвет моря, вернее, водной толщи Балтики. Если наверху да при летнем солнце море красочно-голубое с несравненной балтийской сединой, то на глубине просто свинцово-светло-серая окружающая тебя со всех сторон вода, с массой серовато-черных разнокалиберных рачков, стоящих неподвижно, как в замерзшей ледяной глыбе… Корпус погибшего корабля возникает перед глазами неожиданно, сразу весь… Занимаясь уже практически 15 лет ходом Выборгского морского сражения, я как-то настроился, что ли, психологически и воспринимаю каждый найденный шведский корабль не как подводный объект, а как воина, павшего на поле боя, а воды Балтики только укрывают, скрывают от нас, от нашего порой бесцеремонного вмешательства этих воинов, как бы хранят вечный покой и погибшего корабля, и ушедших с ним на вечный покой моряков… Да, наверное, поэтому для нас, моряков, вечно традиционен третий тост: «За тех, кто в море!».
Но главной для идентификации найденного корабля стала находка Александра Костина: галерный станок 24-фунтового орудия. В отличие от корабельного станка палубного орудия галерный станок не имеет осей и колес, а представляет собой коробку с вырезами на щеках под цапфы орудия и ступенчатыми срезами в задней части станка для установки требуемого угла возвышения при стрельбе. Станок, а правильнее ровно его половина (170х63х12см), на две трети был в кембрийской голубой глине, и его с трудом вытащили уже ходом водолазного бота. Именно галерный станок и явился для нас главным аргументом, с учетом уже определенных конструктивных особенностей исследуемого подводного объекта, что мы нашли галеру. А на банке Пааслуото, согласно архивным данным, погибла только галера Ertrus.
Тактико-технические данные галеры Ertrus
— Длина — 38,6 метра
— Ширина — 6,3 метра
— Осадка — 2,1 метра
— Водоизмещение — 190 тонн
— Число весел — 20 пар
— Вооружение:
— 24-фунтовая пушка — 1
— 6-фунтовых пушек — 2
— 3-фунтовых пушек — 19
— Год постройки — 1749
— Место постройки — Стокгольм
— Конструктор — J.Acrell
— Личный состав — 300 человек
Вывод: подводно-археологическая экспедиция «Память Балтики» на банке Пааслуото на глубине 15 метров нашла шведскую боевую галеру Ertrus, погибшую 22 июня 1790 года в Выборгском морском сражении.
Отчет о работе экспедиции за 2004 год, все поднятые подводные находки и материалы подводно-археологической экспедицией «Память Балтики» переданы в Государственный музей «Выборгский замок», где консервируются и экспонируются в музее «Подводная археология» экспедиции «Память Балтики», а паспорт на галеру Ertrus передан в Департамент охраны памятников истории и культуры Комитета по культуре Ленинградской области.
Текст: К.А. Шопотов (начальник, научный руководитель и руководитель водолазных работ подводно-археологической экспедиции «Память Балтики», кандидат исторических наук, контр-адмирал.)
Фото: Александр Костин
Архивная статья из № 4 (40) за 2005 г.
Метки: Ertrus, Галера, Подводная экспедиция, Призраки дна, Экспедиция...
